183.
Илья Пафоськин
(05.04.2011 13:09)
0
ТОСКА и ПОГО.
Утром я ехал с дачи и услышал в машине Преснякова, "ты сделана из огня, ты соткана из цветов, ты создана для меня из самых светлых снов. Ты спрятана за дождём, украдена темнотой, но солнечным ясным днём мы встретимся с тобой". И меня вдруг пронзила такая любовь к Преснякову, что-то в груди перехватило и стало расширяться - я почти болезненно ощущал, что он свой, родной, наш, русский парень, совсем недалеко от меня, вот такой, с писклявым голосом, что-то делает, что-то переживает, как-то живёт где-то рядом. Да уж, бывает)) А вечером я пошёл на сайкобилли-панк фест.
"Нам стало некогда" (давнее наблюдение Снорри). Некогда собраться вместе, обнять друг друга за плечи, сделать вместе что-то объединяющее, что-то возбуждающее, что-то, наполненное смыслом, что-то подготовленное, и не только нами, но и сотнями предыдущих поколений. Мы не можем, например, поводить хоровод, как до сих пор бывает в деревнях, как это делают на свой лад чеченцы. Парни, девушки, ритуальное возжигание плоти, подготовка к таинству любви, единение рода, сердечное, эротическое, мистическое переживание. Нет, нам некогда. Мы вырываемся на какой-то спонтанный панк-фест, толкаемся в броуновском движении пого, беснуемся в ломаных взбрыках своей неприглядной непроизвольности, ржём под матершинные заклинания со сцены, искоса поглядываем, как трясутся сиськи, закидываем пластиковый стаканчик за стаканчиком, улыбаемся каждому встречному-поперечному, дескать "мы свои, мы не опасны". Такая типичная западная функция улыбания. Ах, какие они все приветливые, улыбаются незнакомым людям! Просто они все живут внутри ПОГО, где улыбание - это защитная реакция. Если бы каждый честно поддался настроению панковского разноса, то все эти улыбочки быстро бы превратились в кровавое месиво. Или "панк - это тот, кто держит себя в рамках"? А по мне, так панк - это тот, кто плюёт своему товарищу-панку в рот, под дружное ржание вокруг. Единственный, кто действительно БЫЛ на панк-фесте - это тот, кого пьяного вытащили на улицу, помните? - облитого пивом или обоссанного - я не понял, грязного, невменяемого.
Вообще, настоящий панк-концерт - это там, где люди начинают в полной мере бесноваться. Разломанный зал, изорванная одежда, разбитые инструменты, захваченные троллейбусы, штурм метрополитена - то, что мы вспоминаем, говоря о концертах "Гражданской Обороны", например. Или вот некоторые складывают губки и говорят: "Фи, Курт Кобейн на потребу публике, как часть шоу, громил аппаратуру на сцене". Недалёкие люди, они не понимают сути происходящего: бедную группу (а такой и была Нирвана в свои золотые годы) привозит бедный продюсер за 30 баксов на пятерых за концерт в очередной городок, там есть местный прокатчик звукового оборудования. Всё договорено, идёт концерт, и тут Кобейн начинает громить ЧУЖОЕ, этого прокатчика, оборудование. Невзирая на последствия, на предстоящий мордобой, денежные расклады и вообще полностью отпуская контроль. И били его не раз, и чего только не было. Это - панк. Всё остальное - симуляция, кастрированная реальность. И именно её создают на "продвинутых" фестах. Искусственно создаётся потенциально неагрессивная среда, такой худосочный контингент, "все свои". Множество каких-то очкастых ботаников-спина колесом, пивных животов, мелкая шпана, пьяненькие мужички. И все улыбаются. Они зырят на трясущиеся сиськи, но не трогают их. Они слушают зверскую музыку, но не звереют. Они пьют, но не нажираются. Посреди панк-рока, матерщины, оглушительной громкости, они "остались людьми". Т.е. не разобрались, куда пришли, худосочные. А есть ещё вторая категория неразобравшихся - такие пацанята, защищающие девушек от толчков в ПОГО. У этих вообще в голове каша - они, носители консервативных, традиционных взглядов на отношения мужчины и женщины, на роль мужчины, на то, что есть вещи неправильные, которые нельзя делать. И вот они припираются на панк-фест. И не "мочить уродов", а с угрюмой мордой ПОСРЕДИ ПОГО защищать панковских особей женского пола от панковских особей мужского пола. Идиоты. "Панк - это тот, кто защищает девушек".
Суть ПОГО - непроизвольные движения, стирание любых культурных наслоений с движений человека. Это тебе не индийский "Танцор Диско" и не русские народные характерные танцевальные ходы. Даже не рок-н-рольные негритянские движения. Это хаос. Это принципиальное надругательство над любой традицией. Это раздевание человека до уровня, где все становятся примерно одинаковы, до общечеловеческого знаменателя. Здорово! В Пого не поймёшь - русский ты, или китаец, или американец. Наглядный пример того, как может технически быть существлена "общечеловеческая, глобальная культура" - только в виде хаоса Пого, где все улыбаются, у всех прижаты локти и всё делается с оглядкой - как бы буянить, но не зацепить кого-то по-настоящему. На мой вкус - это унизительно, это ниже человеческого достоинства. Либо полное отпускание контроля - как у Летова или Кобейна, либо вальс. А ПОГО - это место беснующегося, безродного, недалёкого и какого-то игрушечного юнца. В Пого нет места пожилым, умудрённым сединами мужчине и женщине, здесь нет места прекрасной и нежной как цветок девушке. В русской традиции есть молодецкие танцы, которые не под силу уже старичкам - но они не исключают старших как достойных зрителей и учителей. А как нелепо смотрятся старички-панки! На самом деле им не больше 40 лет, но от алкоголизма, курения и такой "панковской" жизни они представляют из себя позорное, уродливое зрелище недостойное мужчины в расцвете сил. То, что они дожили аж до 40 лет, говорит, возможно, об изрядной доле конформизма, приспособленчества этих "панков", т.е. это дешёвки по большому счёту, потерянные люди. Сид Вишес умер у них на глазах.
Не случайно на концерте перепевали, в основном, английский панк. Даже безродность имеет корни. И они в глобалистском англо-саксонском мире. Русские придурки, самозабвенно копирующие английские хиты 70-х, в перерывах вопиющие "all together now!", "Fuck" что-нибудь, и даже в курилке жеманничающие с "would you be so kind". Те, кто не смогли ни строчки сокровенного сказать на родном языке, прячутся в громогласном пародировании на своём голубинном английском языке. Англичане, продвигая свой язык по всему миру, добились-таки того, что каждый житель земли может послать их на хуй на чистейшем английском, а также того, что половина придурков мира считает, что неплохо знает английский язык. Теперь английскому только одна дорога - деградировать. Ничего сокровенного на нём сказано не будет.
На таких сборных концертах я всегда представляю, как обалдеет вся эта шушера, когда раздадутся первые ноты Йода. Когда они услышат первые строчки Андрюхиных стихов. Как они остолбенеют, а потом кто-то разбежится, бормоча что-то невнятное, а кто-то влюбится на всю жиизнь. Но сами йодовцы каждый раз разрушают мои ожидания, ведь они в полной мере панки, они встраиваются в общее Пого, всегда стараясь быть не менее "драйвовыми", чем предыдущие команды. В этот раз не было слышно не только стихов, но и мелодии, одно скрежетание и несовпадающие пульсации ритма. Очевидно, музыканты не слышали друг друга и часто их линии расходились. Один драйв. На утро я встал контуженный, с гулом в голове. Ну ладно, я все равно люблю Йод. При любых раскладах. Ведь Йод для меня - это не панк и не сайкобилли, хоть они и не согласны с этим. Стою я на концерте, где-то сбоку, всякие такие мыслишки бродят в голове, пальцы лазают в бороде, и тут Андрюха говорит: "Иди выпей, ты что-то напряжённый какой-то". Или "Тебе это не переплюнуть" (про мои "бесперспективные" прожекты студии). Или "ну так ты ничего не объясняешь" (про те же прожекты). А я понимаю, что не могу чётко пояснить даже друзьям, что я собираюсь сделать, ведь очевидно, что не "переплюнуть" гаражный драйв панк-феста. А что тогда? Вот, утром перехватило в груди и было горячо, и я любил Преснякова.
|